Лакан о левых и правых

[iampolsk]

Une tradition qui commence à CHAUCER, mais qui s'épanouit pleinement dans le théâtre du temps d'ELIZABETH, qu'une tradition, dis-je, nous permette de centrer autour du terme du « fool »…

le fool est effectivement un innocent, un demeuré, mais par sa bouche, sortent des vérités qui ne sont pas seulement tolérées, de par ce que ce fool

est quelquefois revêtu, désigné, imparti,

des fonctions du bouffon

…cette sorte d'ombre heureuse, de foolerie fondamentale, voilà ce qui fait à mes yeux le prix de l'intellectuel de gauche.

À quoi j'opposerai…

et je dois dire la qualification de ce pour quoi la même tradition nous fournit un terme de tradition strictement contemporain, et terme employé d'une façon conjuguée… je vous montrerai, si nous en avons le temps, ces textes : ils sont multiples, abondants, sans ambiguïté

…le terme de « knave ».

Le « knave », c'est-à-dire quelque chose qui se traduit à un certain niveau de son emploi par valet, est quelque chose qui va plus loin. Ce n'est pas non plus le cynique, avec ce que cette position comporte d'héroïque.

C'est à proprement parler ce que STENDHAL appelle

le coquin fieffé , c'est-à-dire après tout Monsieur Tout le monde, mais Monsieur Tout le monde avec plus ou moins de décision. Et chacun sait qu'une certaine façon même de se présenter, qui fait partie de l'idéologie de l'intellectuel de droite, est très précisément de

se poser pour ce qu'il est effectivement, un « knave ».

Autrement dit…

à ne pas reculer devant les conséquences de ce qu'on appelle le réalisme, c'est-à-dire quand il le faut

…de s'avouer être une « canaille  ».

Le résultat de ceci n'a d'intérêt que si l'on considère les choses au résultat.

Après tout, une « canaille  » vaut bien un sot, au moins pour l'amusement, si le résultat de la constitution des canailles en troupe n'aboutissait infailliblement à une sottise collective. C'est ce qui rend si désespérante, en politique, l'idéologie de droite.

Observons que nous sommes sur le plan de l'analyse de l'intellectuel, et des groupes articulés comme tels. Mais ce qu'on ne voit pas assez, c'est que par

un curieux effet de chiasme, la foolerie, autrement dit ce côté d'ombre heureuse qui donne le style individuel

de l'intellectuel de gauche, aboutit, elle, fort bien à

une knaverie de groupe, autrement dit, à une canaillerie collective.

Ceci que je propose à vos méditations, je ne vous le dissimule pas, a le caractère d'un aveu. Ceux d'entre vous qui me connaissent entrevoient mes lectures, savent quels hebdomadaires traînent sur mon bureau. Ce qui me fait le plus jouir, je l'avoue,

c'est la face de la canaillerie collective.

Autrement dit, cette rouerie innocente, voire cette tranquille impudence qui leur fait exprimer tant

de vérités héroïques sans vouloir en payer le prix. Grâce à quoi ce qui est affirmé comme l'horreur de MAMMON,

à la première page, se finit à la dernière dans les ronronnements de la tendresse pour le même MAMMON.

Однажды, вы, может быть, помните, уже давно, вскоре после основания нашего Общества, у нас, при обсуждении платоновского Менона, зашел разговор об интеллектуалах. Я хотел бы высказать на этот счет несколько общих, но, на мой взгляд, проясняющих эту проблему соображений. Как мы тогда отметили с вами, существуют, и притом уже давно, два разных явления - интеллектуал левый и интеллектуал правый. Я хотел бы предложить для тех и других определения, которые могут показаться поначалу резкими, но позволят лучше понять, в каком направлении двигаться. Олух, или, иначе говоря, тормоз - очень симпатичное мне словечко, - лишь приблизительно описывают нечто такое, для чего английский язык и литература выработали, на мой взгляд - я к этому еще вернусь - означающее значительно более ценное. Целая традиция, начавшаяся с Чосером и достигшая своего расцвета в елизаветинском театре, выросла в них вокруг термина^ооД Fool — это безобидный умственно отсталый, но устами его говорят истины, которые окружающими не просто терпятся, но и применяются порою на деле, так как fool этот наделяется порою знаками шутовского достоинства. Эта блаженная сень, это лежащая в основе поведения foolery - вот что придает в моих глазах цену левому интеллектуалу. Этому качеству я противопоставил бы то, для чего та же традиция предлагает современный этому последнему и употребляемый в паре с ним - я приведу вам, если у нас будет время, тексты, где примеры этого употребления, вполне недвусмысленные, встречаются в изобилии - термин knave. В определенных случаях слово knave переводится как слуга, но этим его значение далеко не исчерпывается. Knave - это не циник, в котором есть все же что-то героическое. Это, скорее, тот, кого Стендаль именует продувным плутам, то есть, собственно говоря, господин Всякий-и-Каждый, только, разве что, посмелее других. Любому известно, что часть идеологии правого интеллектуала состоит в том, что он выдает себя за того, кем, собственно, и является - за knave, человека, который не останавливается перед последствиями так называемого реального взгляда на вещи. Другими словами, он готов, когда это нужно, сознаться, что он - каналья. Здесь интересны прежде всего результаты. В конце концов, каналья олуха стоит - он, по крайней мере, столь же забавен. Беда в том, что когда канальи сбиваются в стадо, они неизбежно превращаются в стадо олухов. Вот почему правая идеология приводит в политике к столь плачевным итогам. Обратим, однако, внимание на одну не вполне очевидную вещь - я имею в виду своеобразный эффект хиазма, состоящий в том, что характеризующая стиль левого интеллектуала foolery кончается коллективным канальством, групповым knavery.